Борис Андреевич Толокнов
В поселке 1-я Михайловка (его сейчас на карте района нет) 8 июня 1922 года в семье крестьянина, ставшего впоследствии руководителем ряда хозяйств района, Андрея Толокнова родился сын Борис. Стать военным он хотел уже в раннем детстве. Зарождению мечты способствовали рассказы отца, бойца Чапаевской дивизии, об эпизодах гражданской войны, чтение книг.
После окончания семи классов юноша поступил учиться в Тюменский речной техникум. Вскоре Бориса призывают в армию, его зачисляют курсантом в Тюменское пехотное училище. Б. Толокнов с большим желанием изучает теорию военного дела, старается приобрести как можно больше практических навыков, осваивает оружие. Бориса и его товарищей выпускают досрочно – требовали нужды фронта. Это произошло в июле 1941 года.
В действующей армии он получает пулеметный взвод в 899-м стрелковом полку 248-й стрелковой дивизии 5-й ударной армии 1-го Белорусского фронта. 15 декабря 1941 года – первое ранение.
Б. А. Толокнов воевал на Юго-Западном, 3-м, 4-м Украинских фронтах. 21 августа 1943 года – второе ранение, на этот раз – тяжелое. После продолжительного лечения он снова служит в своем полку командиром пулеметной роты.
Декабрь 1943 года – тяжелые бои по ликвидации Никольского плацдарма немцев на Днепре. 19 декабря – бой за стратегический пункт немцев – хутор Безымянный Каменского района Запорожской области. За этот бой старший лейтенант Толокнов был награжден орденом Красного Знамени.
Апрель 1944 года – ожесточенные бои на подступах к городу Одессе и освобождение его. За проявленные мужество и героизм его отмечают орденом Отечественной войны II-й степени.
Если подробно описать бои, за которые Толокнов получил два ордена, то станет очевидным, что они сами по себе – подвиг. До конца жизни он помнил бы о них – за их накал, стратегическое значение, принесенные жертвы, но последний бой капитана Толокнова, оказался смертельным. Как сказал поэт, « он погиб, чтоб жизнь не умирала».
Февраль 1945 года. Война вплотную подошла к реке Одер, это последняя водная преграда к фашистскому логову – Берлину. В последний день января 248-я стрелковая дивизия получила приказ: с утра 1 февраля преследовать врага в направлении Нойдамм, Наберн, Виттшток, Фюрсенвальде, форсировать Одер в районе Гросс Нойендорфа и к исходу дня выйти на западный берег реки и закрепиться на нем.
Что и говорить, задание наисложнейшее. 1 февраля передовой 899-й стрелковый полк выступил в направлении к Одеру. Уже первые километры 20-километрового пути оказались опасными. То и дело налетала штурмовая и истребительная авиация противника. И так – в течение всего дня обстрел и бомбежка.
С потерями полк дошел до Одера. Нужно думать, что делать дальше. Предварительная разведка оказалась недостаточно объективной. Например, она почему-то решила, что противник не имел инженерных сооружений, а Гросс Нойендорф обороняется только двумя ротами, хорошо вооруженными. Иначе говоря, может быть, и не легкая прогулка предстоит, но успеха можно добиться.
Рано утром 2 февраля под прикрытием остатка ночи рота капитана Толокнова форсировала Одер по льду. Заметив наших бойцов, фашисты открыли плотный огонь из всех имеющихся у них видов оружия. Лед на реке разбивался, образуя огромные полыньи, так что рота оказалась отрезанной от своих.
Б. А. Толокнов рассредоточил роту и умелым маневрированием обошел очаги сопротивления и подавил огневую систему врага, находящуюся в баржах, стоящих у западного берега Одера.
Путь другим частям полка был открыт. Сначала на западный берег перебрался второй батальон, за ним – весь полк. К вечеру Гросс Нойендорф был очищен от войск противника.
Приказ выполнен? Вот тут-то и сказалась ошибка разведки. Противник организовал мощное контрнаступление. Бронетранспортеры, танки, самоходные артиллерийские установки, многочисленная пехота пошли сплошной стеной. К наступающим частям присоединились штурмовые орудия, мотопехота, даже самолеты. Что для такой силы один стрелковый полк!
После полуторачасового ожесточенного сражения немцы прорвали нашу оборону, а часть полка даже окружили. В кольце оказалась и рота капитана Толокнова. Бойцы сражались мужественно, но их ряды таяли и боеприпасы подходили к концу. Кольцо окружения сжималось…
Положение практически безвыходное. И не отступишь. А когда придет помощь? Решение приходит единственно верное в создавшейся ситуации. По уцелевшему (чудом) проводу капитан связывается с командованием полка, и вызвает огонь на себя. Сообщил свои координаты и дал сигнал артиллеристам ракетой. Такого фрицы, естественно, не ожидали, они опешили и залегли. Пока немцы приходили в себя, остатки роты Толокнова, расходуя последние гранаты и патроны, прорвали окружение. Прорыв был ошеломительным, атакующие ушли без потерь. О накале боя красноречиво говорит хотя бы следующий факт: сам командир роты уничтожил до 80 фашистов. И после выхода из окружения бой продолжается: немцы, видимо, решили наших бойцов сбросить в Одер.
Б. А. Толокнов руководил боем. В один из его моментов бойцы увидели, как капитан пошатнулся и, хватаясь за стенки окопа, сполз вниз. Ранение оказалось тяжелым, смертельным. Перед кончиной он успел еле слышно произнести: «Огонь!»
Его последний приказ услышала медсестра. Она поднялась во весь рост и крикнула: «Он сказал: огонь!.. Вы слышите: огонь!»
Рота вступила в последний этап боя.
Один из бойцов снял ордена с убитого командира, взял его документы и пробрался к своим.
За этот последний подвиг капитану Борису Андреевичу Толокнову Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 мая 1945 года было присвоено звание Героя Советского Союза.
Прах Героя покоится в Германии на братском кладбище.
Количество показов: 3071